悪魔のあなたはためらって。天使のあなたは泣いて。
I. Дневник.
В сиротский приют на окраине Мюнхена поступил немой мальчик. Он, на удивление воспитателей, был хорошо одет, но вся одежда была пропитана кровью. Чужой кровью.
Мальчишка не был ранен и не был немым. Он не разговаривал, не мог назвать свое имя, откуда он, как оказался перед ржавыми воротами, когда все дети вроде него уже спят в своих кроватях. Внешне, было понятно, что он азиатских кровей. Узкие, голубые глаза, темные прямые волосы до плеч. Но в чертах его лица были заостренные и точные линии европейца. При всем этом, по его поведению было понятно, что он понимает немецкий язык.
Директор приюта сообщила в полицию, но все что они могли сделать - забрать одежду мальчика на инспекцию и проверить заявление о пропавших детях. Через пару дней безрезультатного поиска, найденыша прозвали Гансом, в честь погибшего два дня назад, от воспаления легких, ребенка. ДНК с одежды не совпало ни с одной записью в базе данных.
Официальная версия была, что мальчика держали в рабстве, пока хозяева не убили друг друга. Департамент полиции ожидал со дня на день вести, о заброшенном подвале пропитанный смрадом сгнивших трупов торговцев людьми.
Ганс молчал.
Предательство не редкая вещь, если речь идет о могущественной и старинной семье в Германии, которая держит в тисках больше половины Мюнхена, часть Берлина и совсем немного немецкого правительства, в особенности министерство внешних дел. Корни семьи Циклер углубляются в пять столетий истории.
Не сложно, и в тоже время, невозможно представить, на что готова эта семья ради славы, власти и уважения. С рождения, сыновьям и дочерям внушали, что мир создан для того, чтобы подчинить его. Бесчисленные правила этикета и строгая дисциплина поглощали детство, превращая детей в идеальные голубые цветки аристократии.
У любой власти есть место войны. Фридрих Циклер, помимо золота, нескольких особняков и дворец Циклер, унаследовал заклятых врагов, что на протяжении веков пытались согнуть прочный стебель, устраняя таким образом все помехи к процветанию.
В сентябре 13го дня 2011 года, дворца Циклер сгорел дотла, как символ падения власти Фридриха. Члены семьи, сам Фридрих, его младший брат с женой, их двое детей, слуги и охрана были преданны, застрелены и сожжены. Позже стало известно, что старший племянник Фридриха погиб в автокатастрофе, при невыясненных обстоятельствах по дороге в Мюнхен, после того как он узнал о гибели своей семьи. Наследников уничтожали одного за другим.
Мало кто знал, что в тот роковой день, в кабинете старшего Циклера, был еще один член семьи. Он прятался в потайном ходе, построенный предками, о секрете которого знали только главы семейства. Мальчик лет 12ти смотрел как отец умирает медленно, в муках. Испуская последний стон агонии, Фридрих посмотрел на скрытую дверь, и казалось знал, что сын сейчас смотрит ему в глаза. «Запомни это.» говорили строгие и непоколебимые зрачки, что навсегда зацвели алыми узорами. Его кузенов убили первыми на руках у их матери. Рев тетушки доносился с первого этажа. Отовсюду звучали выстрелы, крики о помощи, мольба о пощаде слабых душ.
Микаэль Циклер, ребенок, который прятался в тайнике, наследник Фридриха, родился заново в месиве, в шикарных, обвитых окровавленным шелком и высококачественным серебром коридорах здания, в пламени огня. Чтобы дойти до второго тайника, Микаэль должен был пройти мимо трупа отца, снять с его руки кольцо – печать с гербом Циклеров (дерево с корнями в форме кинжала), и встретить лицо человека, который имел честь всадить пулю в легкое Фридриха.
Мальчик навсегда запомнил это лицо.
Вы наверно подумали, что маленький Циклер чувствовал невообразимую горечь из-за жестокой смерти семьи. Но, открою Вам тайну. Страшную тайну Фридриха. Только отец, из кровных родственников, знал про этого мальчика. Он проделал немало усилий, чтобы никто не имел повода заподозрить его существование. Микаэль жил в одиночестве, окутан не лаской и любовью отца, а ненавистью, недовольством и гневом. Родственники не подозревали, что вся власть перейдет к этому мальчику. Эта тайна была доверена лишь самым верным из слуг, включая старого нотариуса - предателя.
Фридрих, параноик и деспот, в своей скупости не желал, чтобы его наследство разделили, а устои и целостность семейства были утрачены. Поэтому он составил план, вырастить из Микаэля идеального наследника, по собственному образу.
Но он не закончил начатое, хотя оставил не мало шрамов в психике ребенка.
Все то, что пережил Микаэль, составило его характер, отчасти помогая, отчасти нанося вред самому себе и окружающим.
Последний из Циклеров был в безопасности, на какое-то время. Рано или поздно, свидетельство о рождении всплыло бы, так как знаменательный день трагедии привлекло все внимание Германии, и не только..
Пока Микаэль был Гансом, все что ему угрожало были холодная еда, общие комнаты и болезни, что забирали детей из приюта. Привыкший к чистоте, хорошему и здоровому питанию, организм нового обитателя в «Сент. Себастьяне» не выдержал. Ребенок слег с температурой.
С первого дня пребывания тут, Ганс не давал себя в обиду, хоть и не говорил ничего. Его холодный взгляд отгонял тех, кто пытался заставить его подчиняться правилам отбросов, кто хотел унизить и смешать с грязью, где считали самое подходящие место для детей их класса. Отец сам тренировал тело мальчика. Таким образом, он давал отпор взрослым сиротам, но количество не раз одерживало вверх над гордостью и смелостью Ганса.
Он отказывался разговаривать, а кольцо было всегда при нем, спрятано под рубашкой, на тонкой веревочке. Это кольцо было доказательством того, что он сын Циклеров.
Дни превращались в недели, ребенку то становилось хуже, то лучше, но он не прекращал бороться за свою жизнь. Он никому не доверял, понимая насколько это опасно. У него был единственный шанс. Но этот шанс находился совсем далеко от него.
И даже если он сможет воспользоваться этим шансом, Ганс не знал, как к нему отнесутся потом.
Окруженный пропастью, он мог всего лишь бороться, чтобы не умереть.
-Мы нашли его. – на стол упала немного помятая бумажка с адресом.
-Выезжаем через пять минут.
Я, Роджер Циклер. Да, все наследники семьи должны были быть уничтожены. Но мое имя было стерто с родового древа и заклеймено позором. Я старший сын погибшего Фридриха. Отослан из родной земли, Германии, чтобы скитаться по миру, в поисках своего места, подальше от власти отца. Причины, по которой меня прогнали из родного дома, сейчас не важны. Эти карты останутся в моем рукаве до нужного момента.
Моя судьба обосновалась в Японии, страна огромных возможностей, которые я использую по максимуму.
Когда я узнал о Предательстве, мой верный друг выяснил все подробности. Этот человек способен найти все скелеты в шкафу кого угодно, по моему желанию.
Нотариус получил достойное вознаграждение, за услугу, что он предоставил вне профессиональной практике. Однако увидев меня, он побелел от страха, уверенный, что я пришел отомстить.
Моя усмешка вогнала его в замешательство, и он сразу кинулся звонить. Сеть была заблокирована, по моему приказу.
-Гер Циклер.. дорогой Роджер.. я.. я .. Фридрих.. он во всем виноват! Его власть угрожала всей Германии, он угрожал моему бизнесу, а я столько лет ему служил верой и правдой! Я должен был позаботиться о своей семье!
-Несомненно. – он онемел и снова опустился в кресло, вытирая свой лоб от пота. Пешка в шахматной партии. Полезная пешка.
-Но..но..но я могу рассказать о тайне! Секрет Фридриха! Секрет, который не знает никто кроме меня!
-Микаэль.
Только моя улыбка могла усилить страх и отчаянье этого бедолаги, который сунулся в то, что ему не по плечу. Не иди против тех, кто на пять столетий выше тебя.
-Я знаю, где он. Знаю, что Вы кинули его в тот приют. Кажется, у вас сын приблизительно того же возраста? – нотариус заныл. – Не стоит. Расслабьтесь. Думали, он либо умрет от болезни, либо никогда не докажет, кто он. Сострадание в этой игре, даже к ребенку, смертельно опасно, дорогой нотариус.
Моя вежливость пугает, забавная вещь. Простые нормы этикета становятся отличным оружием.
-Ч..то..то.. тебе нужно.
-Документы Микаэля. Они точно у Вас. Свидетельство о рождении, справки, все. Без исключения. Список имен, кто знал о нем.
-Да, да.. конечно, конечно! Завтра же..
-Немедленно. – отрезал я, фиксируя его взглядом.
Через пол часа, я выходил из его кабинета, с зеленой папкой нужного мне содержимого. На следующий день, нотариус Гросвардайн исчезнет, без следов.
-Возьми этот список и прими меры.
-Есть.
Все что осталось теперь, забрать моего младшего брата.
-Его Величество не собирается спускаться к ужину фрау Мэри-Эн.
-Генри, что еще за игры? Почему он не спускается? Приведи его.
-Я не собираюсь умолять Ганса. Он дал понять, что не голоден. Нам больше достанется.
-Что за мальчишка.. – Мэри-Эн яростно поднялась в спальни детей.
Ганса знобило, его слабое тело содрогалось под одеялом. Чудовищный кашель раздался в пустой комнате. К вечеру пришел врач. Мальчик был в полусознании.
-Вы что, гер Доктор?! Это же кучу денег стоит, откуда я возьму такие лекарства?!
-Это еще самое дешевое для его состояния. Ничего другое ему не поможет.
-Спасибо..
Мэри-эн привыкла, что дети умирают в ее приюте, но что она могла поделать, если даже государство не помогает приюту? У нее действительно не было денег, чтобы помочь каждому из них. Но к Гансу она привязалась как, ни к кому другому. Он был самым спокойным, и помогал ей. Ему не нужно было говорить два раза.
-Что с тобой делать? – воспитательница вытирала бледное личико холодным полотенцем. –Ты уже выдерживал болезни, продержись и на этот раз, а, Ганс?
Это было чужое имя, к которому Микаэль чувствовал ничего, кроме отвращения.
В главные ворота позвонили. Напротив бедного здания стояла черная иномарка, а к дверям дети провожали подтянутых двух мужчин в костюмах и солнечных очках.
-Вы ведь наши благодетели правда? Фрау Мэри-Эн говорила нам о таких! Вы очень на них похожи! – наивные пары глаз с интересом разглядывали нас.
Приют получил анонимное пожертвование, взамен на мальчика и на молчание.
-Ты еще жив парень? – Алекс завернул моего брата в поношенное одеяло, он начал сопротивляться, в таком слабом состоянии.- Успокойся, Микаэль, я забираю тебя домой. – мальчик словно проснулся, начал часто дышать, как если бы его резко вырвали из сна. –Успокойся, если бы я хотел тебя убить, просто придушил бы подушкой. – у моего друга специфичный дар убеждения, но кажется Микаэль этого и ждал.
Он не привык к нежностям, это бы было лишним поводом не доверять человеку.
Я ждал в первой машине. Алекс с ребенком сели во вторую, и мы уехали, навсегда покидая сиротский приют. Я позаботился, чтобы Микаэль никогда не смог найти ту улицу.
-Ты так чутко спишь. Если бы тебя не напичкали антибиотиками и другими лекарствами, ты бы проснулся, как только я подошел к твоей кровати. Я чувствую, через кончики моих пальцев на твоей груди, как встревожено бьется твое сердце. Как ты боишься, не можешь защититься от моих рук. Вот ты какой, моя замена. Все, что Фридрих не смог сделать со мной, было решено вложить в тебя, Микаэль.. –шепча в ухо, убрав с лица пряди черных волос.- Микаэль Циклер. Слишком опасное имя для такого мальчика. Ты грех нашего отца. Грех с японской проституткой. Тише.. – мальчик содрогнулся во сне, пошевелился и снова затих. –Ты будешь знать кто ты, твое кольцо будет под защитой стали, как ты под моей, Мика. – мужчина провел ладонью по шеи больного, словил подбородок и развернул к себе лицо. –Маюри Мика. –властный голос согрел детские губы.
25/09/2011
В сиротский приют на окраине Мюнхена поступил немой мальчик. Он, на удивление воспитателей, был хорошо одет, но вся одежда была пропитана кровью. Чужой кровью.
Мальчишка не был ранен и не был немым. Он не разговаривал, не мог назвать свое имя, откуда он, как оказался перед ржавыми воротами, когда все дети вроде него уже спят в своих кроватях. Внешне, было понятно, что он азиатских кровей. Узкие, голубые глаза, темные прямые волосы до плеч. Но в чертах его лица были заостренные и точные линии европейца. При всем этом, по его поведению было понятно, что он понимает немецкий язык.
Директор приюта сообщила в полицию, но все что они могли сделать - забрать одежду мальчика на инспекцию и проверить заявление о пропавших детях. Через пару дней безрезультатного поиска, найденыша прозвали Гансом, в честь погибшего два дня назад, от воспаления легких, ребенка. ДНК с одежды не совпало ни с одной записью в базе данных.
Официальная версия была, что мальчика держали в рабстве, пока хозяева не убили друг друга. Департамент полиции ожидал со дня на день вести, о заброшенном подвале пропитанный смрадом сгнивших трупов торговцев людьми.
Ганс молчал.
Предательство не редкая вещь, если речь идет о могущественной и старинной семье в Германии, которая держит в тисках больше половины Мюнхена, часть Берлина и совсем немного немецкого правительства, в особенности министерство внешних дел. Корни семьи Циклер углубляются в пять столетий истории.
Не сложно, и в тоже время, невозможно представить, на что готова эта семья ради славы, власти и уважения. С рождения, сыновьям и дочерям внушали, что мир создан для того, чтобы подчинить его. Бесчисленные правила этикета и строгая дисциплина поглощали детство, превращая детей в идеальные голубые цветки аристократии.
У любой власти есть место войны. Фридрих Циклер, помимо золота, нескольких особняков и дворец Циклер, унаследовал заклятых врагов, что на протяжении веков пытались согнуть прочный стебель, устраняя таким образом все помехи к процветанию.
В сентябре 13го дня 2011 года, дворца Циклер сгорел дотла, как символ падения власти Фридриха. Члены семьи, сам Фридрих, его младший брат с женой, их двое детей, слуги и охрана были преданны, застрелены и сожжены. Позже стало известно, что старший племянник Фридриха погиб в автокатастрофе, при невыясненных обстоятельствах по дороге в Мюнхен, после того как он узнал о гибели своей семьи. Наследников уничтожали одного за другим.
Мало кто знал, что в тот роковой день, в кабинете старшего Циклера, был еще один член семьи. Он прятался в потайном ходе, построенный предками, о секрете которого знали только главы семейства. Мальчик лет 12ти смотрел как отец умирает медленно, в муках. Испуская последний стон агонии, Фридрих посмотрел на скрытую дверь, и казалось знал, что сын сейчас смотрит ему в глаза. «Запомни это.» говорили строгие и непоколебимые зрачки, что навсегда зацвели алыми узорами. Его кузенов убили первыми на руках у их матери. Рев тетушки доносился с первого этажа. Отовсюду звучали выстрелы, крики о помощи, мольба о пощаде слабых душ.
Микаэль Циклер, ребенок, который прятался в тайнике, наследник Фридриха, родился заново в месиве, в шикарных, обвитых окровавленным шелком и высококачественным серебром коридорах здания, в пламени огня. Чтобы дойти до второго тайника, Микаэль должен был пройти мимо трупа отца, снять с его руки кольцо – печать с гербом Циклеров (дерево с корнями в форме кинжала), и встретить лицо человека, который имел честь всадить пулю в легкое Фридриха.
Мальчик навсегда запомнил это лицо.
Вы наверно подумали, что маленький Циклер чувствовал невообразимую горечь из-за жестокой смерти семьи. Но, открою Вам тайну. Страшную тайну Фридриха. Только отец, из кровных родственников, знал про этого мальчика. Он проделал немало усилий, чтобы никто не имел повода заподозрить его существование. Микаэль жил в одиночестве, окутан не лаской и любовью отца, а ненавистью, недовольством и гневом. Родственники не подозревали, что вся власть перейдет к этому мальчику. Эта тайна была доверена лишь самым верным из слуг, включая старого нотариуса - предателя.
Фридрих, параноик и деспот, в своей скупости не желал, чтобы его наследство разделили, а устои и целостность семейства были утрачены. Поэтому он составил план, вырастить из Микаэля идеального наследника, по собственному образу.
Но он не закончил начатое, хотя оставил не мало шрамов в психике ребенка.
Все то, что пережил Микаэль, составило его характер, отчасти помогая, отчасти нанося вред самому себе и окружающим.
Последний из Циклеров был в безопасности, на какое-то время. Рано или поздно, свидетельство о рождении всплыло бы, так как знаменательный день трагедии привлекло все внимание Германии, и не только..
Пока Микаэль был Гансом, все что ему угрожало были холодная еда, общие комнаты и болезни, что забирали детей из приюта. Привыкший к чистоте, хорошему и здоровому питанию, организм нового обитателя в «Сент. Себастьяне» не выдержал. Ребенок слег с температурой.
С первого дня пребывания тут, Ганс не давал себя в обиду, хоть и не говорил ничего. Его холодный взгляд отгонял тех, кто пытался заставить его подчиняться правилам отбросов, кто хотел унизить и смешать с грязью, где считали самое подходящие место для детей их класса. Отец сам тренировал тело мальчика. Таким образом, он давал отпор взрослым сиротам, но количество не раз одерживало вверх над гордостью и смелостью Ганса.
Он отказывался разговаривать, а кольцо было всегда при нем, спрятано под рубашкой, на тонкой веревочке. Это кольцо было доказательством того, что он сын Циклеров.
Дни превращались в недели, ребенку то становилось хуже, то лучше, но он не прекращал бороться за свою жизнь. Он никому не доверял, понимая насколько это опасно. У него был единственный шанс. Но этот шанс находился совсем далеко от него.
И даже если он сможет воспользоваться этим шансом, Ганс не знал, как к нему отнесутся потом.
Окруженный пропастью, он мог всего лишь бороться, чтобы не умереть.
-Мы нашли его. – на стол упала немного помятая бумажка с адресом.
-Выезжаем через пять минут.
Я, Роджер Циклер. Да, все наследники семьи должны были быть уничтожены. Но мое имя было стерто с родового древа и заклеймено позором. Я старший сын погибшего Фридриха. Отослан из родной земли, Германии, чтобы скитаться по миру, в поисках своего места, подальше от власти отца. Причины, по которой меня прогнали из родного дома, сейчас не важны. Эти карты останутся в моем рукаве до нужного момента.
Моя судьба обосновалась в Японии, страна огромных возможностей, которые я использую по максимуму.
Когда я узнал о Предательстве, мой верный друг выяснил все подробности. Этот человек способен найти все скелеты в шкафу кого угодно, по моему желанию.
Нотариус получил достойное вознаграждение, за услугу, что он предоставил вне профессиональной практике. Однако увидев меня, он побелел от страха, уверенный, что я пришел отомстить.
Моя усмешка вогнала его в замешательство, и он сразу кинулся звонить. Сеть была заблокирована, по моему приказу.
-Гер Циклер.. дорогой Роджер.. я.. я .. Фридрих.. он во всем виноват! Его власть угрожала всей Германии, он угрожал моему бизнесу, а я столько лет ему служил верой и правдой! Я должен был позаботиться о своей семье!
-Несомненно. – он онемел и снова опустился в кресло, вытирая свой лоб от пота. Пешка в шахматной партии. Полезная пешка.
-Но..но..но я могу рассказать о тайне! Секрет Фридриха! Секрет, который не знает никто кроме меня!
-Микаэль.
Только моя улыбка могла усилить страх и отчаянье этого бедолаги, который сунулся в то, что ему не по плечу. Не иди против тех, кто на пять столетий выше тебя.
-Я знаю, где он. Знаю, что Вы кинули его в тот приют. Кажется, у вас сын приблизительно того же возраста? – нотариус заныл. – Не стоит. Расслабьтесь. Думали, он либо умрет от болезни, либо никогда не докажет, кто он. Сострадание в этой игре, даже к ребенку, смертельно опасно, дорогой нотариус.
Моя вежливость пугает, забавная вещь. Простые нормы этикета становятся отличным оружием.
-Ч..то..то.. тебе нужно.
-Документы Микаэля. Они точно у Вас. Свидетельство о рождении, справки, все. Без исключения. Список имен, кто знал о нем.
-Да, да.. конечно, конечно! Завтра же..
-Немедленно. – отрезал я, фиксируя его взглядом.
Через пол часа, я выходил из его кабинета, с зеленой папкой нужного мне содержимого. На следующий день, нотариус Гросвардайн исчезнет, без следов.
-Возьми этот список и прими меры.
-Есть.
Все что осталось теперь, забрать моего младшего брата.
-Его Величество не собирается спускаться к ужину фрау Мэри-Эн.
-Генри, что еще за игры? Почему он не спускается? Приведи его.
-Я не собираюсь умолять Ганса. Он дал понять, что не голоден. Нам больше достанется.
-Что за мальчишка.. – Мэри-Эн яростно поднялась в спальни детей.
Ганса знобило, его слабое тело содрогалось под одеялом. Чудовищный кашель раздался в пустой комнате. К вечеру пришел врач. Мальчик был в полусознании.
-Вы что, гер Доктор?! Это же кучу денег стоит, откуда я возьму такие лекарства?!
-Это еще самое дешевое для его состояния. Ничего другое ему не поможет.
-Спасибо..
Мэри-эн привыкла, что дети умирают в ее приюте, но что она могла поделать, если даже государство не помогает приюту? У нее действительно не было денег, чтобы помочь каждому из них. Но к Гансу она привязалась как, ни к кому другому. Он был самым спокойным, и помогал ей. Ему не нужно было говорить два раза.
-Что с тобой делать? – воспитательница вытирала бледное личико холодным полотенцем. –Ты уже выдерживал болезни, продержись и на этот раз, а, Ганс?
Это было чужое имя, к которому Микаэль чувствовал ничего, кроме отвращения.
В главные ворота позвонили. Напротив бедного здания стояла черная иномарка, а к дверям дети провожали подтянутых двух мужчин в костюмах и солнечных очках.
-Вы ведь наши благодетели правда? Фрау Мэри-Эн говорила нам о таких! Вы очень на них похожи! – наивные пары глаз с интересом разглядывали нас.
Приют получил анонимное пожертвование, взамен на мальчика и на молчание.
-Ты еще жив парень? – Алекс завернул моего брата в поношенное одеяло, он начал сопротивляться, в таком слабом состоянии.- Успокойся, Микаэль, я забираю тебя домой. – мальчик словно проснулся, начал часто дышать, как если бы его резко вырвали из сна. –Успокойся, если бы я хотел тебя убить, просто придушил бы подушкой. – у моего друга специфичный дар убеждения, но кажется Микаэль этого и ждал.
Он не привык к нежностям, это бы было лишним поводом не доверять человеку.
Я ждал в первой машине. Алекс с ребенком сели во вторую, и мы уехали, навсегда покидая сиротский приют. Я позаботился, чтобы Микаэль никогда не смог найти ту улицу.
-Ты так чутко спишь. Если бы тебя не напичкали антибиотиками и другими лекарствами, ты бы проснулся, как только я подошел к твоей кровати. Я чувствую, через кончики моих пальцев на твоей груди, как встревожено бьется твое сердце. Как ты боишься, не можешь защититься от моих рук. Вот ты какой, моя замена. Все, что Фридрих не смог сделать со мной, было решено вложить в тебя, Микаэль.. –шепча в ухо, убрав с лица пряди черных волос.- Микаэль Циклер. Слишком опасное имя для такого мальчика. Ты грех нашего отца. Грех с японской проституткой. Тише.. – мальчик содрогнулся во сне, пошевелился и снова затих. –Ты будешь знать кто ты, твое кольцо будет под защитой стали, как ты под моей, Мика. – мужчина провел ладонью по шеи больного, словил подбородок и развернул к себе лицо. –Маюри Мика. –властный голос согрел детские губы.
25/09/2011
-
-
25.09.2011 в 20:51нет такой страны - Азия, чтобы утверждать, что он был именно "национальности". Тут нужно перефразировать
но все что они могли сделать, было забрать одежду мальчика
без "было" и без запятой, лучше тире.
речь идет о могущественной и старинной семье в Германии, что держит в тисках больше половины
которая
В любой власти есть место войны
У любой власти есть место войне
и дворец Циклер
дворца - тут родительный падеж
слуги и охрана были преданны, застрелены и сожжены с листка истории
в корне неверное построение фразы. попробуй переделать сам.
при невыясненных обстоятельст
при невыясненных обстоятельствах
о секрете котором знали только
которого
Мальчик лет 12ти смотрел как отец умирает медленно и болезненно
слово "болезненно" лучше чем-то заменить более близким по смыслу.
мольва о пощаде слабых душ
мольба
что прятался в тайнике
который
Вы наверно подумали, что маленький Циклер был поглощен горем со смертью всего дворца.
в корне неверное построение предложение. попробуй переделать сам
чтобы никто не имел повода заподозрить его существование
чтобы ни у кого не было повода либо чтобы никто и не мог заподозрить
Этот человек способен узнать все скелеты в шкафу кого угодно
найти
Нотариус получил вознаграждение достойное услуги, что он предоставил вне профессиональной практике
получил достойное вознаграждение, за услугу, что он предоставил вне проф. практики
уверен
уверенный
Я должен был позаботиться о своей семьи!
семье
вспотевший как свинья
свиньи не потеют. лучше выбрать другое сравнение
Только моя улыбка могла усилить страх и отчаянье этого бедолаге
бедолаги
ИТОГ: орфография стала намного чище. Сильно хромает грамматика, обрати большее внимание на правильность построения фраз и порядка слов в оных. Насчет пунктуации пока замечаний не делаю, разберись сначала с грамотностью) И не спеши, когда пишешь. По некоторым предложениям видно, что торопишься и поэтому допускаешь ошибки.
По сюжету: не до конца понятно, что ты хотел сказать. У тебя сильные переходы. Как правило повествование лучше вести сугубо от одного лица - или первого, или третьего. Поменьше местоимений, подбирай синонимичные существительные.
Вопросы?)
-
-
25.09.2011 в 20:58спасибо
-
-
25.09.2011 в 20:59обращайся